Есть ли у Турчинова план «Б» вместо АТО?
Весьма неожиданным для населения появилось информационное сообщение о том, что секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов считает, что необходимо завершить антитеррористическую операцию и перейти к новому формату защиты страны от гибридной войны с Россией.
Весьма неожиданным для населения появилось информационное сообщение о том, что секретарь Совета национальной безопасности и обороны Александр Турчинов считает, что необходимо завершить антитеррористическую операцию и перейти к новому формату защиты страны от гибридной войны с Россией.
https://lb.ua/society/2017/06/13/368 875_turchinov_nuzhno_zavershit_ato.html
В связи с этим, очень интересно выглядит мотивация или аргументация Александра Турчинова для такого вывода:
1. «Военные действия продолжаются на востоке нашей страны уже три года и переросли как по продолжительности, так и по масштабам формат АТО».
Неужели события в Дебальцево и в Иловайске были настолько неубедительными, что только сейчас, словно солнце из-за туч, наступило прозрение? Три года как АТО руководит представитель СБУ, и который принимает решение по борьбе с «террористами», имеющими на вооружении танки, РСЗО, средства радиоэлектронной борьбы и ПВО. И эти «террористы» строят свою организационную структуру по принципам боевого устава сухопутных войск, а также организуют боевую подготовку личного состава, судя по радиоперехватам, тоже на основании боевого устава сухопутных войск.
Даже одиозный российский политолог Сергей Марков, утверждающий о российском военторге и «отпускниках» на Донбассе, как-то не очень убедил Александра Турчинова о формате АТО и масштабах боевых действий.
http://echo.msk.ru/programs/personalno/1 919 820-echo/
2. «Именно в рамках АТО мы остановили агрессора, смоги провести президентские, парламентские и местные выборы, а также освободили значительную часть оккупированной территории Украины».
Агрессия России была остановлена исключительно благодаря мужеству и самоотверженности добровольческих батальонов и всенародному волонтерскому движению.
А в рамках АТО были допущены стратегические просчеты в управлении частями и подразделениями, что привело к необоснованным жертвам среди личного состава, пленении значительного количества военнослужащих и потери военной техники.
Это же подчеркивает и военный прокурор Анатолий Матиос по поводу Иловайского котла в интервью еженедельнику «Зеркало недели» от 9 октября 2015 года и опубликованного на его личном сайте.
В частности, он отмечает:
1. Милицейские батальоны и добровольцы были неуправляемые. У них приказы отдавались по телефону. По своим функциям они и, правда, предназначены для зачистки и охраны гражданского порядка после освобождения города, но замысел этих командиров не корреспондировался с замыслом вооруженных сил Украины. Поэтому команд военного руководства подразделения милиции иногда не выполняли.
2. Единой системы связи, даже на уровне взвод-рота-батальон тогда не было. Были рации, мобильные телефоны, все что угодно. Был полный хаос.
Предполагаю, что Александр Турчинов и сам это прекрасно понимает. Он пытается показать важность и эффективность руководства АТО, но выглядит это как-то неуклюже.
3. «Пришло время не просто признать оккупированными некоторые регионы Донецкой и Луганской областей, но четко, на законодательном уровне определить основы государственной политики по их освобождению».
Действительно, стоит посмотреть, как руководство страны изложит свою концепцию государственной политики по освобождению оккупированных территорий Донецкой и Луганской областей.
Уже как 3 года на оккупированных территориях Донецкой и Луганской областей ходит исключительно российский рубль, работают только российские телеканалы, школьники учатся только по учебникам из России и по их учебным программам. Каждый день мозги населения промываются Соловьевым, Киселевым и им подобными комментаторами.
«Решительный и жесткий» ответ руководства Украины — начало трансляции радиопередач на средних частотах в этом году.
Возникает риторический вопрос — а хотят ли в СНБО действительно бороться за сознание людей?
4. «Необходима эффективная технология защиты страны, а для этого законодательно нужно предоставить президенту право применять ВСУ и другие военные формирования против гибридной агрессии со стороны РФ».
Возникает вопрос, причем не только у меня — может ли безопасность государства с 45 миллионным населением зависеть от субъективного мнения одного человека? Вряд ли такие политики мирового уровня как Трамп, Меркель, Макрон могут самостоятельно и профессионально принимать решения о применении своих вооруженных сил.
А что, если у президента есть серьезный бизнес в России и он является агентом Кремля?
У нас в Украине есть такой коллективный орган как СНБО, секретарем которого является Александр Турчинов. Может, стоит изменить состав участников, задачи данного органа, а также подключить Верховную Раду? А то складывается впечатление, что в Украине при парламентско-президентском правлении, нам постоянно пытаются навязать президентско — парламентское правление страной.
5. «…такой подход только усилит фундамент Минских соглашений, поскольку их реализация невозможна без решения вопросов безопасности и без освобождения оккупированной украинской территории».
Говорить так о Минских договоренностях, которые по своей сути, по мнению авторитетных юристов и политологов, являются договором о намерениях и составлены так, что не будут выполнены никогда, может писатель, но не государственный чиновник высокого уровня.
Поэтому, исходя из выше изложенного, напрашиваются следующие выводы:
1. Предвыборная кампания начинает набирать полный оборот и разворачивается по всем направлениям.
Получение Украиной безвиза можно бесконечно приписывать Петру Порошенко, но это единственное его обещание, которое выполнено и которое каждый украинец может теоретически почувствовать на себе.
Правда, существует вероятность, что при сохранении в Украине коррупции и бизнеса на нелегальной миграции в ЕС, некоторые страны перед выборами в Украине, могут поставить вопрос о приостановлении безвиза. И тогда с рейтингом у коалиции будет очень печально.
Поэтому, начинают прорабатывать вопрос о подстраховке и проведении таких мероприятий, которые позволят остаться у власти олигархату под руководством Петра Порошенко.
Ведь это так заманчиво, ввести военное положение в нескольких областях и никакие выборы проводить нельзя. И не надо напрягаться и тратить деньги на предвыборную кампанию, всяких агитаторов и листовки.
2. Проработав организационно введение военного положения, и убрав из эфира термин АТО, Петр Порошенко избавится от постоянных в его адрес обвинений в том, что мы воюем уже три года, а по словам того же Петра Порошенко, борьба с террористами должна идти считанные часы.
3. Введение военного положения также позволит избавиться от обвинений в противоречии, мол, с одной стороны, с террористами переговоры не ведутся, а с другой, а чьи подписи стоят в Минских договоренностях. И это позволит заключать различные договора или соглашения с противником, против кого и будут вестись военные действия.
4. Лучше сейчас проработать вопрос подстраховки и удержания у власти, чем перед самими выборами, так как могут быть непредсказуемые реакция населения и последствия.
5. Предполагаю, что этим выступлением Александра Турчинова хотят узнать общественное мнение и реакцию населения на предоставление Петру Порошенко дополнительных прав применения ВСУ. А в ближайшее время будет проработан на юридическом уровне вопрос о поиске и замене судей Конституционного суда и членов ЦВК, у которых закончился срок. Так как необходимо после введения военного положения, признать невозможность проведения выборов.
В заключении я еще раз приведу свое личное мнение по поводу терроризма и определения, против кого воюет Украина, которое я уже высказывал летом 2015 года.
Согласно статьи 1 Закона Украины «О брьбе с терроризмом» тероризм — це суспільно небезпечна діяльність, яка полягає у свідомому, цілеспрямованому застосуванні насильства шляхом захоплення заручників, підпалів, убивств, тортур, залякування населення та органів влади або вчинення інших посягань на життя чи здоров’я ні в чому не винних людей або погрози вчинення злочинних дій з метою досягнення злочинних цілей.
Но в данном определении нет ни одного слова по поводу захвата значительной части территории с целью создания независимых республик со своими органами управления, что реально произошло и что указывает на откровенное посягательство на территориальную целостность и независимость Украины.
Поэтому, с моей точки зрения, закон Украины «О борьбе с терроризмом» не имеет никакого отношения к реальным боевым действиям на Донбассе.
Если Верховная рада признала, что Россия — это страна агрессор, то правильнее тогда дать и определение — Украина воюет против незаконных вооруженных формирований российской федерации. Они имеют на своем вооружении танки, средства ПВО, специальную технику и вооружение, которое не присуще террористическим группировкам.
И это определение также учитывает то, что Россия никогда не признает участия своих вооруженных сил в вооруженном конфликте.
Это определение более точное и соответствует сути военного конфликта и его целесообразно использовать в информационной войне.
