Human Rights Watch опубликовала доклад о военных преступлениях россии

Среди них — случай неоднократного изнасилования; два случая суммарной казни, в одном случае — шести человек, в другом — одного; и другие случаи незаконного насилия и угроз в отношении гражданских лиц в период с 27 февраля по 14 марта 2022 года.

Солдаты также были замешаны в разграблении имущества гражданских лиц, включая продукты питания, одежду и дрова. Те, кто совершил эти злоупотребления, несут ответственность за военные преступления.

«Задокументированные нами случаи представляют собой неописуемую, преднамеренную жестокость и насилие в отношении украинских гражданских лиц», — сказал Хью Уильямсон, директор по Европе и Центральной Азии Human Rights Watch. «Изнасилования, убийства и другие насильственные действия в отношении людей, находящихся в плену у российских войск, должны расследоваться как военные преступления».

Human Rights Watch лично или по телефону опросила 10 человек, включая свидетелей, жертв и местных жителей оккупированных россией территорий. Некоторые люди попросили называть их только по имени или под псевдонимами для их защиты.

4 марта российские войска в Буче, примерно в 30 километрах к северо-западу от Киева, окружили пятерых мужчин и без суда и следствия казнили одного из них. Свидетель рассказал Human Rights Watch, что солдаты заставили пятерых мужчин встать на колени на обочине дороги, натянули им на головы футболки и выстрелили одному из мужчин в затылок. «Он упал», — сказал свидетель, — «и женщины [присутствовавшие на месте происшествия] закричали».

Российские войска в селе Старый Быков Черниговской области 27 февраля арестовали по меньшей мере шестерых мужчин, а затем казнили их, по словам матери одного из мужчин, которая находилась рядом, когда ее сына и еще одного мужчину задержали, и видела мертвые тела всех шестерых.

60-летний мужчина рассказал Human Rights Watch, что 4 марта российский солдат угрожал ему и его сыну расправой в Забучье, селе к северо-западу от Киева, после того как обыскал их дом и нашел охотничье ружье и бензин на заднем дворе. По словам мужчины, другой солдат вмешался, чтобы не дать другому солдату убить их. Его дочь подтвердила его слова в отдельном интервью.

6 марта российские солдаты в селе Ворзель, примерно в 50 километрах к северо-западу от Киева, бросили дымовую гранату в подвал, а затем застрелили женщину и 14-летнего ребенка, когда они выходили из подвала, где укрывались. Мужчина, который был с ней в том же подвале, когда она умерла от ран два дня спустя, и слышал рассказы об этом инциденте от других людей, предоставил эту информацию Human Rights Watch. По его словам, ребенок умер сразу же.

Женщина рассказала Human Rights Watch, что 13 марта российский солдат неоднократно насиловал ее в школе в Харьковской области, где она и ее семья нашли убежище. По ее словам, он избил ее и порезал ножом лицо, шею и волосы. На следующий день женщина бежала в Харьков, где ей удалось получить медицинскую помощь и другие услуги. Хьюман Райтс Вотч изучила две фотографии, которыми женщина поделилась с Хьюман Райтс Вотч, на которых видны ее травмы лица.

Многие из опрошенных нами украинских граждан рассказали, что российские войска забирают продукты питания, дрова, одежду и другие предметы, такие как бензопилы, топоры и бензин.

Все стороны вооруженного конфликта в Украине обязаны соблюдать международное гуманитарное право, или законы войны, включая Женевские конвенции 1949 года, Первый дополнительный протокол к Женевским конвенциям и обычное международное право. На воюющие вооруженные силы, которые осуществляют эффективный контроль над какой-либо территорией, распространяется международное право оккупации. Также применяется международное право прав человека, которое применимо во все времена.

Законы войны запрещают умышленные убийства, изнасилования и другие виды сексуального насилия, пытки и бесчеловечное обращение с захваченными комбатантами и гражданскими лицами, находящимися в заключении. Также запрещены грабежи и мародерство. Любой, кто отдает приказ или намеренно совершает такие действия, либо помогает и пособничает им, несет ответственность за военные преступления. Командующие войсками, которые знали или имели основания знать о таких преступлениях, но не попытались остановить их или наказать виновных, несут уголовную ответственность за военные преступления в рамках ответственности командования.

«Россия имеет международно-правовое обязательство беспристрастно расследовать предполагаемые военные преступления своих солдат», — сказал Уильямсон. «Командиры должны признать, что непринятие мер против убийств и изнасилований может сделать их лично ответственными за военные преступления в рамках ответственности командования».

Харьковское изнасилование

13 марта российский солдат избил и неоднократно изнасиловал Ольгу [не настоящее имя], 31-летнюю женщину в Малой Рохане, селе в Харьковской области, которое в то время контролировали российские войска.

По словам Ольги, российские солдаты вошли в село 25 февраля. В тот день около 40 жителей села, в основном женщины и девочки, укрывались в подвале местной школы. Она была там со своей 5-летней дочерью, матерью, 13-летней сестрой и 24-летним братом.

По словам Ольхи, около полуночи 13 марта российский солдат силой вошел в школу: «Он разбил стеклянные окна у входа в школу и стучал в дверь». Охранник открыл дверь.

Солдат, у которого были автомат и пистолет, прошел в подвал и приказал всем выстроиться в линию. Женщина стояла в очереди, держа на руках свою дочь, которая спала. Он сказал ей отдать ему девочку, но она отказалась. Он велел ее брату выйти вперед и приказал остальным встать на колени, иначе, сказал он, он расстреляет всех в подвале.

Солдат приказал ее брату следовать за ним, чтобы помочь найти еду. Они ушли и вернулись через час или два. Солдат сел на пол.

«Люди стали спрашивать, можно ли им сходить в туалет, и он разрешил им, группами по два и три человека, — говорит Оля. После этого люди начали устраиваться на ночлег. Солдат подошел к ее семье и сказал ей следовать за ним.

Солдат привел ее в классную комнату на втором этаже, где наставил на нее пистолет и велел раздеться. Она сказала: «Он сказал, чтобы я занялась с ним [оральным сексом]. Все это время он держал пистолет у моего виска или приставлял его к моему лицу. Дважды он выстрелил в потолок и сказал, что это для того, чтобы дать мне больше „мотивации“». Он изнасиловал ее, затем сказал ей сесть на стул.

Она сказала, что ей стало очень холодно в неотапливаемой школе, и она спросила, можно ли ей одеться, но солдат сказал ей, что она должна надеть только верхнюю одежду, а не брюки или нижнее белье. «Пока я одевалась, солдат сказал мне, что он русский, что его зовут [имя скрыто] и что ему 20 лет. Он сказал, что я напоминаю ему девушку, с которой он ходил в школу».

Солдат сказал ей пойти в подвал и забрать свои вещи, чтобы она могла остаться с ним в классе. Она отказалась. «Я знала, что моя дочь будет плакать, если увидит меня», — сказала она. Солдат достал нож и сказал ей сделать так, как он сказал, если она хочет снова увидеть своего ребенка. Солдат снова изнасиловал ее, приставил нож к ее горлу и разрезал кожу на шее. Он также порезал ей щеку ножом и отрезал часть волос. Он ударил ее по лицу книгой и несколько раз дал ей пощечину. На фотографиях, которыми она поделилась с Human Rights Watch, датированных 19 и 20 марта, видны следы порезов и синяки на шее и лице.

Около 7 часов утра 14 марта солдат попросил ее найти ему пачку сигарет. Они вместе спустились вниз. Она попросила охранника дать солдату сигареты. После того как солдат получил сигареты, он ушел.

В тот день она и ее семья пешком отправились в Харьков, где волонтеры оказали ей базовую медицинскую помощь. Они переехали в бомбоубежище. «Мне повезло, что я осталась жива», — сказала она. Она сказала, что власти совета Малой Рохан поддерживают связь с ней и ее матерью и что власти готовят уголовное заявление, которое они планируют подать в прокуратуру Украины.

Human Rights Watch получила еще три заявления о сексуальном насилии со стороны российских солдат в других селах Черниговской области и в Мариуполе на юге страны, но не смогла провести их независимую проверку.

Убийства без суда и следствия и другое насилие

27 февраля российские войска схватили шестерых мужчин в селе Старый Быков Черниговской области и без суда и следствия казнили их. Татьяна из Нового Быкова, который находится напротив Старого Быкова, через реку Супий, разговаривала с родственниками четырех убитых мужчин. Она рассказала Human Rights Watch, что 27 февраля мост между Новым Быковом и Старым Быковом был взорван, и российские войска обстреляли оба села. Затем колонна российской бронетехники вошла в Старый Быков.

«Большинство людей прятались в подвалах из-за обстрела, а солдаты ходили от двери к двери», — сказала Татьяна, по словам семей из Старого Быкова. Солдаты забрали шесть человек из их домов:

Они забрали шестерых мужчин из трех разных семей. У одной матери забрали обоих сыновей [и расстреляли]. Другому молодому человеку было около 20 лет, его звали Богдан, я хорошо знаю его мать, она сказала мне, что солдаты сказали ей ждать возле дома, пока они заберут ее сына… чтобы допросить его. То же самое они сказали и другим семьям. Вместо этого они вывели этих шестерых мужчин, отвели их в дальний конец деревни и расстреляли".

Виктория, мать Богдана, опрошенная отдельно, рассказала Хьюман Райтс Вотч, что 27 февраля:

«Они забрали моего сына, Богдана [29 лет], и моего зятя, Сашу [полное имя Александр, 39 лет]. Мы были в подвале [из-за обстрела], поэтому не видели. Они вышли покурить. Потом прибежал наш сосед и сказал, что видел, как уводили Богдана и Сашу, и еще несколько ребят.»

Виктория выбежала на улицу, чтобы спросить у российских солдат на блокпосту, что случилось. «Они сказали, чтобы мы не волновались, что [солдаты] их немного напугают, а потом отпустят», — сказала она. «Мы отошли метров на 50… и услышали выстрелы. Это было около 18:20».

Виктория рассказала, что на следующий день они с сестрой пошли на луг и увидели там тела, лежащие у здания:

«Трое лежали с одной стороны здания, но не мой сын и зять. Мы перешли на другую сторону и увидели [Богдана, Сашу и еще одного]. Они лежали там. У них были прострелены головы. Их руки были связаны за спиной. Я посмотрела на тело сына, его карманы были пусты, не было ни телефона, ни ключей, ни [документов]».

Виктория попросила у солдат на блокпосту разрешения забрать тела, но они отказали. В последующие дни продолжался сильный обстрел.

По словам Виктории, 7 марта они снова обратились к солдатам за разрешением забрать тела: «На блокпосту нам сказали, чтобы мы шли на кладбище, что они привезут нам тела… Пришли все [все соседи], около 75 человек… Мы похоронили их всех в один день, в отдельных могилах».

Виктория сказала, что в тот день хоронили еще четырех человек: 40-летнего Владимира, 40-летнего Александра и двух братьев, 31-летнего Игоря и 33-летнего Олега.

Татьяна сказала, что солдаты также забрали все дрова жителей деревни, не оставив им ничего для приготовления пищи и отопления дома.

«4 марта в Буче, в 30 километрах к северо-западу от Киева, российские войска без суда и следствия казнили одного человека и угрожали казнить еще четверых, сказала учительница, ставшая свидетелем убийства. Она сказала, что услышала стрельбу около 7 часов утра и увидела, как по ее улице проехали три российских бронетранспортера и четыре грузовика марки «Камаз». Она укрывалась в подвале со своими двумя собаками, когда услышала звон бьющегося стекла, а затем, что ее входная дверь выбита. Голоса снаружи сказали (на русском языке): «Выходите сейчас же на улицу, иначе мы бросим гранату».

Она крикнула, что она одна в подвале, и вышла с поднятыми руками.

«Снаружи было трое мужчин, два [российских] солдата и командир», — сказала она. «Они взяли мой телефон и проверили его, а затем сказали, чтобы я взяла свои [удостоверения личности] и пошла с ними». Когда она шла по улице с солдатами, она увидела, что они также собирают ее соседей и приказывают им идти. Она сказала:

«Они привели нас туда, где раньше находился офис „Агробутпостач“ [компания по аренде складских помещений]. Рядом со зданием есть парковка и небольшая площадь. Они собрали людей на этой площади, в основном женщин, но среди нас было и несколько мужчин, старше 50 [лет]. Там было около 30 военных, у командира были знаки различия [десантника] [на форме]. Он говорил с акцентом западной или центрально-западной части России. Я сам родился в России, поэтому улавливаю такие вещи. Все солдаты были худые и выглядели хуже, чем обычно.»

Она рассказала, что солдаты привели на площадь около 40 человек, собрали у всех телефоны, проверили документы и спросили, кто состоит в территориальной обороне или отрядах местной самообороны:

«В какой-то момент они привели одного молодого человека, затем еще четырех. Солдаты приказали им снять ботинки и куртки. Они заставили их встать на колени на обочине дороги. Российские солдаты стянули с них футболки, сзади и через голову. Они выстрелили одному в затылок. Он упал. Женщины закричали. Остальные четверо мужчин просто стояли на коленях. Командир сказал остальным людям на площади: «Не волнуйтесь. Вы все нормальные — а это грязь. Мы здесь, чтобы очистить вас от грязи».

Она сказала, что еще через несколько часов солдаты отвели людей обратно в свои дома. Остальные четверо мужчин так и остались стоять на коленях, когда она уходила.

По ее словам, когда она смогла покинуть город 9 марта, тело молодого человека все еще лежало там, где его застрелили.

40-летний Дмитрий рассказал Human Rights Watch, что он и его семья бежали из сильно обстреливаемого города Буча 7 марта. По его словам, они не знали никаких безопасных путей эвакуации, поэтому шли пешком — завернувшись в белые простыни и размахивая белыми простынями в воздухе — около пяти километров до деревни Ворзель.

В Ворзеле они укрылись на две ночи в подвале двухэтажного дома вместе с группой местных жителей. Дмитрий рассказал, что с ними в подвале была женщина, у которой были раны на груди и ногах. Другие люди в подвале рассказали ему, что в нее стреляли накануне, когда российские солдаты ворвались в этот же подвал и бросили внутрь дымовую гранату. Несколько человек запаниковали и выбежали на улицу, где российские солдаты открыли по ним огонь. Женщина была ранена, а люди в подвале рассказали ему, что 14-летний ребенок был ранен в голову и убит. Дмитрий сказал, что женщина умерла на следующий день, 8 марта. Он и несколько местных жителей похоронили ее возле бомбоубежища.

4 марта российские войска угрожали казнить мужчину и его сына в Забучье, селе за городом Ирпень, к северо-западу от Киева. Житель села рассказал, что 4 марта российские войска вошли в село, где он вместе с 10 другими людьми, включая семью из Ирпеня, укрывался в подвале своего дома. В отдельном интервью его дочь подтвердила его рассказ. Он сказал, что 13 солдат вошли в его дом, чтобы обыскать его:

Солдаты спросили о моем сыне, 34 лет, который служит в территориальной обороне. Он вышел им навстречу. Они спросили, кто находится в доме, а затем обыскали дом и перевернули его вверх дном… На заднем дворе они нашли мое охотничье ружье и бутылку с бензином, и они взорвались.

Командир, который отдавал приказы другим, сказал: «Отведите их [меня и моего сына] к дереву снаружи и расстреляйте их». Они вывели нас на улицу. Один из солдат возразил. Они отвели нас обратно в дом и приказали моему сыну раздеться догола, потому что, по их словам, они хотели найти татуировки националистов. Другие солдаты также заходили в дома на нашей улице, в том числе в дом судьи — она ушла и заперла дом — и депутата местного совета.

Они разбили окно в доме судьи, чтобы попасть внутрь. Мы видели, как они выносили сумки и пакеты с вещами из дома судьи. После этого они уехали… Я забрал свою семью и всех, кто был в подвале, и мы скрылись на двух машинах. Моя жена, сын и мать, которой 80 лет, сейчас живут у моей дочери в Ходосовке (юго-западнее Киева).